Коммерческий директор Борщаговского химфармзавода: "Тех, кто безосновательно повысил цену, нужно бить по рукам"

Ukraine
Ответить
News
Сообщения: 2113
Зарегистрирован: 10 июн 2014 20:49

Коммерческий директор Борщаговского химфармзавода: "Тех, кто безосновательно повысил цену, нужно бить по рукам"

Сообщение News » 08 июл 2014 17:48

Коммерческий директор Борщаговского химфармзавода: "Тех, кто безосновательно повысил цену, нужно бить по рукам"

Интервью коммерческого директора ПАО "Научно-производственный центр "Борщаговский химико-фармацевтический завод" Евгения Совы
Вопрос: В мае департамент коммунальной собственности Киевской горгосадминистрации в который раз выставил, а затем снял с продажи принадлежащий коммунальной общине города пакет акций БХФЗ в размере 29,95% уставного капитала. Почему этот пакет не продается? Нет претендентов?
Ответ: Видимо, да. Мы достаточно дорогое предприятие. По уровню и по возможности производства большого ассортимента лекарств мы можем претендовать на вхождение международного инвестора. Но Украина – очень рисковая страна. Я думаю, что инвесторы, по-прежнему, относятся с опаской к серьезным вложениям в украинскую экономику. Сегодня основные сделки происходят между украинскими олигархами, а серьезные инвесторы пока не торопятся вкладывать в Украину, поэтому пакет не продается. Эти 30% акций завода находятся в коммунальной собственности города Киев, и город может с ними поступать так, как считает нужным, 70% акций принадлежит акционерам – их около 300 человек.
Вопрос: Правда ли, что Киев не может продать свои акции БХФЗ из-за их высокой стоимости, и готов снизить стоимость своего пакета?
Ответ: Я о такой версии не слышал.
Вопрос: Находит ли менеджмент предприятия общий язык с киевской общиной в вопросах управления и стратегии развития?
Ответ: То, что 30% принадлежит Киеву, нам никогда не мешало. Город никогда нам чем-то особым не помогал, но никогда и не мешал, и "не вставлял палки в колеса". Мы аккуратно платим дивиденды, в том числе городу, и у нас были абсолютно нормальные отношения еще со времен Омельченко (Александр Омельченко, мэр Киева с мая-1999 по апрель-2006).
Вопрос: Как на деятельности компании отразилась аннексия Крыма?
Ответ: Крым - 5% общего объема реализации всей нашей продукции. Теперь там можно будет реализовывать только те препараты, которые зарегистрированы в РФ. 5% реализации - это много, то есть мы потеряли часть рынка. Если представить себе что-то подобное с восточными регионами, то объем продукции, который выпускает предприятие, может уменьшиться на 15-20%.
Вопрос: Какие планы развития у БХФЗ на 2014 год и на долгосрочную перспективу?
Ответ: В 2012-2013 годах мы вложили в собственное развитие около 140 млн грн. Но, на сегодня мы не можем ничего планировать из-за нестабильной ситуации в стране. Финансовые институты, чьи средства мы могли бы привлечь для реализации наших планов, сегодня ожидают стабилизации. Те люди, которые обещают Украине деньги, нормальные прагматики, они дадут деньги, если будут знать, кто и когда их вернет. Пока же они сомневаются. Но практически все наше производство уже сертифицировано под GMP, поэтому чего-то, что надо срочно менять у нас нет. Мы реализовали практически максимальную программу модернизации производства. У нас есть планы и по использованию свободных площадей, и по освоению новых форм выпуска и новых препаратов, но в 2014 году мы ничего не планируем.
Вопрос: Как вы оцениваете интерес иностранных инвесторов к украинским фармкомпаниям?
Ответ: Общий интерес международных компаний ко всем фармпредприятиям Украины достаточно высокий, потому что фармацевтика в Украине – это прогрессивная отрасль. Но интерес этот можно назвать ознакомительным, на предприятия постоянно кто-то приезжает: начиная от банковских инвестиционных фондов, европейских, американских, российских и заканчивая стратегическими инвесторами и нашими коллегами-фармкомпаниями, такими как "Пфайзер", "Санофи" и прочими. Но, повторю, это ознакомительный интерес, пока он не доходит до уровня сделок.
Вопрос: А со стороны украинских олигархов есть интерес к приобретению БХФЗ?
Ответ: Можно сказать, что как только такой интерес появляется, олигарх или бежит из страны, или попадает в тюрьму. Так осенью прошлого года предприятием очень интересовалась "семья", но в стране все изменилось.
Вопрос: Есть мнение, что иностранцы приходят на украинские предприятия, чтобы их заморозить и не развивать конкуренцию. В случае с БХФЗ иностранные инвесторы стали бы вкладывать в развитие БХФЗ?
Ответ: Если бы крупные фармацевтические компании именно так поступали в других странах, то, наверное, уже никто бы никогда на государственном уровне не позволил бы им что-либо купить. Наоборот, международные фармкомпании открывают здесь свои локальные производства. Какая разница, кто владеет заводом, если люди получают зарплату, компании платят налоги, а пациенты получают лекарства. То есть такой стратегии - прийти и превратить предприятие в склад, я не вижу. Поэтому от локализации производства есть положительный синергетический эффект. Кроме того, сейчас наметилась новая тенденция: фармкомпании, которые в свое время вошли в юго-восточную Азию и открыли много производств под марками ведущих производителей, потому, что там было дешевле, сейчас глобально потихоньку оттуда уходят, так как китайцы скоро будут жить лучше, чем англичане.
Вопрос: Как вы оцениваете ситуацию, которая еще до недавнего времени складывалась вокруг Гослекслужбы?
Ответ: Все действия Гослекслужбы, связанные с внедрением европейских подходов в отрасли я оцениваю крайне положительно. Конечно, внедрение GMP означает определенное ужесточение контроля качества, но я считаю, что это хорошо. Все инспекции, которые проходили у нас на заводе, проходили жестко, но мы никому никогда не платили. Из пяти крупнейших предприятий сертификат GMP №1 получили именно мы. Мы пригласили французских инспекторов, которые выдали нам сертификаты GMP. Только через год в Украине появился первый украинский инспекторат. Я плохо отношусь, как и любой человек, к любым проявлениям коррупции, но в любой службе можно найти и негодяев, и нормальных людей. Кроме того, важно четко прописать, какие нарушения являются критическими, а какие нет.
Вопрос: Как вы относитесь к инициативе вернуть Минздраву функции Гослекслужбы, оставив ей только инспекцию?
Ответ: Считается, что контроль качества лекарств проводит независимая служба. У нас за качество отвечает специальное ответственное лицо, которое является заместителем гендиректора по качеству. Но вот в Европе это лицо никому не подчиняется. Если система изначально коррумпирована, то нет никакой разницы, кому она подчиняется – Минздраву или Кабмину. В работе Гослекслужбы были недостатки, но я считаю, что Гослекслужба в последние годы очень много сделала для повышения качества. Чтобы урегулировать ситуацию в отрасли нужно прислушиваться не только к общественным активистам, но и к профессиональному сообществу, к директорам украинских предприятий, которые расскажут, какие вопросы нужно урегулировать на законодательном уровне. Еще очень важно, чтобы у Минздрава и Гослекслужбы не было конфликта.
Вопрос: Как вы оцениваете стратегию импортозамещения на украинском фармрынке?
Ответ: Развитие фармпроизводства в Украине за последние 15 лет было связано с импортозамещением. Мы ничего не выдумывали, мы осваивали производство тех препаратов, которые ранее в Украине не производились. Мы не имеем права делать в Украине только оригинальные препараты, которые находятся под патентной защитой, все остальное мы можем делать. Правда, у нас есть некоторый перекос в этом смысле. Например, сегодня в Украине производители задекларировали около 100 препаратов "Диклофенак", или 60 "Парацетамолов". Для потребителя это абсолютно не нужно. Мы также продолжаем выпускать старые советские препараты, которые не выпускаются нигде в мире, например, "Аллохол" - прекрасный мягкий препарат, которому в этом году будет 50 лет. Но какие-то совсем старые малоэффективные препараты мы снимаем с производства. Средняя цена украинского препарата в среднем в четыре раза меньше чем импортного, и потихоньку очень медленно, но все-таки есть изменения в ментальности наших граждан, которые начинают понимать, что отечественный препарат можно покупать, и доля отечественных препаратов будет еще расти.
Вопрос: Есть ли у вас планы по развитию экспорта?
Ответ: Мы экспортируем порядка 10-12% своей продукции, в частности, в страны СНГ, Вьетнам, Боснию, Сербию, Латвию. Правда, государство "помогло" сократить долю экспорта, изменив требования к получению валютной выручки. В результате наши российские, белорусские, казахстанские конкуренты могут предлагать отсрочку платежа большую, чем мы. Как следствие у нас доля экспорта уменьшилась. Сейчас важно не потерять то, что у нас уже есть. Например, у нас были хорошие заделы с Россией, но они прекратили покупать нашу продукцию. Впрочем, это не сильно на нас отразилось. Кроме того, мы планируем развить присутствие в юго-восточном регионе Вьетнаме, Камбодже, Кампучии. Хотим попробовать зайти в Европу, хотя это очень сложно. Туда можно поставлять половину нашего ассортимента, ведь это все – генерики, точно такие же делают в Европе. Но это очень непростой путь, там есть определенный двойной стандарт, очень жесткая регуляторная база, но все возможно.
Вопрос: Как вы оцениваете качество субстанций, которые применяются для производства лекарственных средств?
Ответ: Мы сами не производим субстанции, а закупаем, в Европе, Китае, в Индии - там же где и все европейские производители. Закупаем мы, в основном, через посреднические компании, большинство из них расположено в Гамбурге. Они сами по себе являются признанными гарантами качества. Кроме того, у нас собственная лаборатория, сертифицированная под GMP и проверенная всеми государственными органами. Она занимает два этажа корпуса, а ее технологии на уровне космических. Также у нас жесточайший входной контроль качества. Если что-то не так, то на следующий день мы отправляем субстанцию назад, но не в Китай производителям, а в Германию посредникам.
Вопрос: Как вы оцениваете перспективы производства в Украине сложных инновационных препаратов?
Ответ: Лучшие фармацевтические компании мира с бюджетом, сопоставимым с бюджетом нашей страны, а иногда и превышающим его, тратят огромные деньги на научные исследования. Лаборатории в Швейцарии или во Франции - это огромные научно-исследовательские институты. Ничего подобного в Украине нет. Но то, что мы не можем делать инновационных лекарств, это все-таки неправда. Например, у нас есть прекрасный Институт физиологии, где работают выдающиеся ученые, чьи разработки мы внедряли 15 лет и уже 10 лет мы производим и продаем наш оригинальный препарат "Корвитин", который применяется при ишемическом инсульте, инфаркте миокрада. У нас масса разработок, оставшихся еще со времен Советского Союза, и у нас есть светлые головы, которые могут реализовать их.
Вопрос: Как вы оцениваете возможности государства повлиять на цены лекарственных средств, как в свободном обороте, так и в госзакупках?
Ответ: Ни один производитель в стране не имеет права необоснованно повышать цены. Но в структуре себестоимости есть прямые затраты - сколько стоит субстанция, сколько стоит упаковка, труд работника, газ и прочие. Если растет себестоимость, то это мотивированный подход к изменению цены, если мы не повышаем цену, то снижаем свою прибыль, снижаем свои налоги. Если АМКУ проводит расследование и убеждается в том, что цену подняли безосновательно, это преступление. Но если импортная субстанция подорожала на 60%, а в структуре себестоимости она занимает половину, значит, препарат должен подорожать на 30%. На 30%, а не на 60%. За все остальное тех, кто безосновательно повысил цену, - дистрибьюторов, производителей, аптеки, нужно бить по рукам.

Ответить

Вернуться в «Украина»